Глава 43

Ильдар подвез меня к самому крыльцу нашего дома.

- Да,- прокомментировал он, - я думал, эти лачуги давно снесли, а в них еще люди живут. Не поверишь, я раньше тут жил, - обратился он ко мне. Хорошее время было. Но эти дома еще тогда были непригодны к жизни, а как сейчас в них живут – не представляю.

- Нормально живут, - ответила я, - просто народу мало осталось. На весь дом – три семьи. Поэтому жить можно. У нас отдельные комнаты. Кухня огромная, которая раньше на всех общая была. А сейчас мы в ней втроем столуемся.

- Так это вы только втроем живете, - удивился Ильдар, - а вы не боитесь. Ведь если что, не только никто не поможет, но даже и свидетелей не останется.

- А чего нам бояться, - пожала я плечами.

- Ну, конечно, - засмеялся Ильдар, - и чего нам покойникам бояться.

Своеобразное у него чувство юмора.

- Марата не обижай, - повторил он, - он женщинам такие вещи позволяет, а они в ответ ему жизнь портят. Если бы мне хотя бы половину того сделали, что ему – живьем бы закопал.

А кто бы сомневался.

- Что-то мне подсказывает, - сказала я осторожно, - что в вашем окружении нет женщин, способных сделать вам больно. Я имею в виду морально, не физически, - пояснила я.

- Ты права, - кивнул Ильдар, - мы договорились по поводу Марата.

- Я же ведь сказала, что мне проще себя убить, чем навредить ему.

- Ну, если ты себя не убьешь, то тогда я тебя убью, - будничным тоном пообещал Ильдар.

- Убивайте, - согласилась я, - мне жизнь не мила будет, если я что-то не так Марату сделаю.

- Без башенная ты девушка, Надежда, - вздохнул Ильдар, - такие как ты вред причинить могу не со зла, а от избытку дури. Ладно, бывай. Привет Марату передавай. Скажи ему, что ты мне понравилась, но чтобы воли тебе не давал.

- Скажу, - покорно согласилась я.

Прям, как наш Амир, слушаюсь, товарищ командир. Когда Ильдар высадил меня, я обнаружила, что нашу беседу наблюдали Кафея-апа вместе с внуком. Их любопытствующие лица виднелись из окна кухни. Надеюсь, ничего плохого они не подумают.

- В машине сам Ильдар был, - спросил меня Рафаэль, когда я вошла на кухню, - или кто-то из его бойцов тебя подвозил.

Казань все таки маленький город, все друг друга знают. Наверное, только я из всего города, да еще Кафея-апа не знают, кто такой Ильдар.

- Сам, - ответила я, - а что?

- Кто у него заболел? Я слышал, он двух бультерьеров привез.

- Пока все здоровы. Профилактический осмотр, - соврала я.

Не хватало еще уточнить, что с Ильдаром меня Марат познакомил.

- Круто, - поцокал языком Рафа, - какие люди к тебе обращаются.

Все таки, мой фиктивный муж – не испорченный человек, несмотря на бандитское окружение. Ему и мысли в голову не пришло, что между Ильдаром и мной не может быть других отношений, кроме как ветврача и владельца больного животного.

Вечером приехали Марат с Варенькой. Я почти перестала ждать его и стала уже собираться на прогулку с Чарой, как услышала звук подъезжающей машины. Выглянула в окно и увидела Марата. Я, как была, в собачьей куртке, в которой я гуляла с Чарой, вышла на улицу. Куртка, конечно, была болоньевая, но ее мы звали собачьей за непрезентабельный вид. Только такую можно одеть гулять с собакой и не бояться, что она тебе ее испачкает.

- Привет, - улыбнулась я Марату и его дочери.

- Надежда Юрьевна, я так по вам соскучилась, - Варенька вышла из машины и обняла меня.

- Я тоже по тебе скучала, - я обняла девочку.

- Правда, - улыбнулась девочка, - а я думала вы по папе больше скучаете.

- И по папе тоже, - честно призналась я.

- Может, ты переоденешься, - предложил Марат, - мы тебя приглашаем покататься. Сходим куда-нибудь.

- Я сейчас, очень быстро.

- Надежда Юрьевна, а можно я с вами, - попросила Варенька, - я с Чарой поздороваться хочу.

- Пойдем, - согласилась я, - она только рада будет.

- Девчонки, вы недолго там, - попросил нас вдогонку Марат.

Моя Чара – самая дипломатичная собака на свете. Она так обрадовалась Вареньке, как будто встреча с ней была смыслом жизни моей собаки. Чара терлась о Вареньку, потом падала на пол, подставляя пузо, а уж хвост вращался так, что того и гляди – отвалится. Девчушка пришла в совершенный восторг, лаская мою огромную собаку. А потом попросила:

- А можно я с ней погуляю?

- Прямо сейчас, - удивилась я, представив, что скажет на это Марат.

- Ну, совсем немножечко, - продолжала уговаривать девочка.

- Малыш, - я присела перед девочкой, - с Чарой нельзя немножко гулять. С ней надо или нормально или лучше вообще не выводить. Тем более, грязь на улице. Лишний раз придется лапы мыть, а она это не любит. Давай так, - предложила я, - может, ты когда-нибудь в ближайшее время ко мне в гости приедешь, и мы с тобой нагуляемся с Чарой по самое не могу.

- А мне можно к вам без папы приезжать, - потупив глазки и лукаво улыбаясь, спросила девочка.

- А то ты не знаешь, что можно.

- Ну, я думала, мало ли что.

- Слушай, - предложила я, - если тебе не трудно, зови меня Надей и на ты. Все-таки я уж не такая старая, чтобы меня тетей Надей звать. А Надежда Юрьевна так долго выговаривать.

- А папа разрешит, - засомневалась Варенька.

- А почему нет, - удивилась я, - что тут такого. Меня Ванечка племянник Надей зовет и на ты. Правда, он всех пока по именам зовет. Даже свою маму. А нашу маму, его бабушку, зовет мамой.

- А сколько Ванечке лет, - поинтересовалась девочка.

- Два года, третий пошел.

- Так он маленький и не понимает, как к взрослым обращаться. А я –то уже большая, - напомнила Варенька.

- Тем более, раз ты большая, то можешь звать меня на ты и Надей.

- Да, я-то согласна. Что папа скажет.

- Мы его убедим. Хорошо.

Варенька неопределенно пожала плечами, что могло означать, что угодно. Может, я поторопилась, и девочка считает подобное обращение панибратским по отношению ко мне. Честное слово, я устала слушать, как ребенок напрягает язык. И что у нас за дурацкая привычка обращаться по имени, отчеству. Весь мир обращается по имени, не взирая на возраст и положение. А у нас или имя –отчество или тетя с дядей. Меня недавно какой-то подросток тетей назвал в троллейбусе, так и сказал: теть, на один талон передайте, пожалуйста. Мне плохо стало, когда я это обращение услышала. Еще не хватало мне дождаться, когда Варенька ко мне тетя Надя обратиться.

- Я уже хотел за вами идти, - сказал Марат, когда мы вышли к машине, - вы чего так долго собирались.

-Это из-за меня, - честно призналась Варенька, - я от собаки уходить не хотела. Чара такая умница.

- Из-за нас обеих, - не согласилась я, - у тебя дочка очень ответственная. Всегда вину на себя берет.

- Я вижу, вы у меня две очень ответственные. Не поймешь, кто прав, кто виноват.

После этих слов Варенька встала на своем сиденье на колени и сзади обняла Марата. Мне очень хотелось к ней присоединиться, но этого нельзя было делать. А потом, на самом деле, если бы мы начали обнимать Марата с двух сторон, то создали бы аварийную ситуацию.

У Марата не было каких-то определенных планов и сначала мы просто катались по городу, а потом решили перекусить. И везде нас ожидало разочарование. В старых добрых известных местах кафе либо не работали, либо перепрофилировались в какие-то торговые кооперативы. Пришлось ехать в кафетерий на Кольце, в центре города, как и в прошлый раз, когда мы катались на машине. Он единственный работал по-прежнему, и пирожные его были такими же вкусными, как и раньше.

Марат не предлагал поехать к ним, и мне было немного обидно. Пока Варенька не рассказала мне по секрету, что соседка тетя Тася, которая у них убирается два раза в неделю, уехала, и ее нет уже десять дней. Что могут, они с папой приводят в порядок, но гостей точно позвать нельзя. Мне очень хотелось сказать, давайте я буду убирать у вас. Мне ничего не надо. Только бы быть с вами. Но боюсь, если я сделаю такое заявление, то буду неправильно понята. Не зря же сказка о царе Салтане начинается с того, что царь женился не на той из них, что собиралась ковры ткать или пиры закатывать, а на той, что родить ребенка хотела. Скажу что-нибудь подобное и попаду в компанию «ткачихи, поварихи, сватьей бабы Бабарихи».

- Ну, что девочки, - сказал Марат, когда мы сидели в кафетерии, - съездим куда-нибудь вместе. У Вареньки каникулы начинаются. Мы можем уехать на целую неделю.

Мне пришлось их разочаровать. На целую неделю меня никто не отпустит. Скоро начинают формировать площадку молодняка и врач обязательно должен при этом присутствовать.

- А как ее формируют, - спросила Варенька.

И я рассказала. Правда, не только о том, как формируют площадку, но и о своих взглядах на такие площадки.

Детенышей, предназначенных для площадки, надо будет отнимать от четвероногих мамаш, и отдавать людям на воспитание. Разберут зверят наши специалисты, а я должна буду наблюдать за малышней. В прошлом году погиб единственный выживший котенок леопарда, которого забирала к себе Зульфия, зав. секцией грызунов. Очень ответственная дама. Если у нее умер котенок, то у любого другого он и дня не прожил бы. Хотя, я плохо себе представляю себе детеныша леопарда на детской площадке. Это все-таки не львенок или пума. Леопарды – ортодоксальные хищники, почти не приручаются. Рано или поздно он бы накинулся на копытных в клетке, на коз или на пони.

Самые забавные на площадки – медвежата. Скоро их будут доставать из берлоги. В это время они размером чуть больше кошки. Очень умильные создания. Но я не умиляюсь. Я все время помню о том, что когда расформируют площадку молодняка, медвежат продадут в цирк. Это в лучшем случае. Иногда в какие-то подозрительные зверинцы продают. Я видела такой зверинец на колесах. Душегубка, передвижной концлагерь для несчастных зверей. Я только один раз зашла в этот зверинец, туда, где находился тигр, и вылетела, как пробка. Быстрее, чем я от Венты бежала. У тигра были самые несчастные, самые обреченные глаза в мире. Потухшие и смирившиеся, без искры надежды. У меня до сих пор комок в горле и слезы закипают, когда вспоминают этого тигра. Тогда я начинаю ненавидеть людей, допустивших существование подобных зверинцев. Как можно так относиться к животным. Это безответственно, это подло. Пользоваться тем, что ты сильнее и лишать животных выбора. Это даже хуже, чем лишить жизни. Потому что, тогда можно сказать – отмучался. А здесь животное мучается всю свою маленькую жизнь. Ведь век хищника недолог.

Какую такую функцию несут эти передвижные зверинцы – непонятно. В зоопарке хотя бы стараются создать для животных приемлемые условия. Кормят вообще на убой, что, кстати, тоже не есть хорошо. При малоподвижном образе жизни и обильном питании многие животных страдают от лишнего веса. Почти как люди. Но опять же, животные лишены выбора, в отличие от людей. Человек всегда может отказаться от еды, уменьшить порцию, не наедаться на ночь. А животные не могут мыслить абстрактно, они видят еду – съедают. Нет еды – остаются голодными. В нашем зоопарке животные сытые, ухоженные. Львы, например, вообще выше средней упитанности. Таким же растолстевшим выглядит самец леопарда. Дикие кошки, видимо, так же склонны к полноте, как и их более мелкие домашние собратья. После этого передвижного зверинца наш зоопарк кажется курортом для животных. Во всяком случае, наши работники по максимуму стараются улучшить жизнь подопечных животных. Даже с нашей непредсказуемой Вентой возимся. Представляю, какая бы жизнь ждала нашу «старую девушку» в подобном зверинце.

Конечно, я не озвучила свои мысли целиком, чтобы не расстраивать Вареньку. Да, и Марат, наверное, плохо себе представляет зоопарковские проблемы. Люди ходят в зоопарки по выходным и праздникам, для них все это и выглядит праздником. Максимум, о чем задумаются, о том, что животные в клетке, а не на воле. А то, что с животными может случиться кое-что хуже неволи – никому в голову не приходит.

- Ну, так как же быть с отдыхом, - спросил меня Марат после моего грустного рассказа о площадке молодняка.

Хорошо, что он не обратил внимания на детали. Для него с Варенькой площадка молодняка представляла не проблему дальнейшей судьбы животных, а проблему для нашего совместного отдыха.

- Не знаю, - призналась я, - можно попробовать выпросить лишний выходной в счет следующих выходных и только. Потому что, как только я выйду на работу, будут вынимать медвежат из берлоги. Неделю ждать – слишком долго. Надо ведь и других зверей разбирать по специалистам.

- А ты возьмешь кого-нибудь, - спросила Варенька.

Ее папа, услышав обращение на ты, нахмурился.

- Это я попросила Вареньку звать меня на ты, - объяснила я Марату, а потом ответила на вопрос девочки, - я вряд ли возьму. Условия не позволяют. Раньше у мамы – мама не разрешала брать диких животных в квартиру. А сейчас в наш аварийный дом –просто опасно брать животных. Уползет куда-нибудь и ищи потом. Я к себе в ветпункт в изолятор львенка возьму. Все равно в изоляторе никого нет. Но не домой.

- А можно мне будет посмотреть на львенка, - попросила Варенька.

- Можно, конечно. Даже покормить можешь.

- Только можно я приду, чтобы с Ольгой Сергеевной не встречаться, - нахмурилась девочка.

- Все можно. Не встретишься – обещаю.

- Я все таки хочу узнать, что мы с отдыхом решили, - повторил Марат.

- Что, что, - вздохнула я, - вы езжайте, отдыхайте. А я вас буду ждать.

- Ты, кажется, сказала, что можешь один день прибавить к выходным.

- Могу, конечно, но это всего три дня, а не неделя, - уточнила я.

- Куда мы можем поехать на три дня, - обратился Марат к дочери.

Та заулыбалась:

- В Залесный, к дяде Леше.

- Как ты насчет Залесного, - спросил Марат меня.

- Я, как все, - скромно сказала я.

- А как все, - Марат посмотрел на дочь.

- Все со всеми согласны, - подтвердила Варенька.

- Значит, едем на базу в Залесный, - подвел итог Марат.

© Елена Дубровина, 2007