Глава 26

В выходные на этой неделе обещала маме приехать в гости, но не получилось. Кафея –апа попросила избавить подруг от потомства. Подруги проживали в соседнем с нами аварийном доме и имели трех беременных кошек одновременно. Кошки были как бы не совсем их. Животные принадлежали родственникам одной из подруг, переехавших из Средней Азии. Близкой подругой Кафеии Латыповны была тетечка Мусечка, такой кроткий божий одуванчик, что просто тетей Мусей назвать язык не поворачивался. Тем более, бабой Мусей. Так же не подошло бы ее звать по имени –отчеству. Натуральная тетечка Мусечка и больше никак. Даже Кафея –апа всегда называла ее Мусечкой и никогда Мусей.

Тетечка Мусечка вместе с еще одной соседкой оставались «последние из могикан» в таком же аварийном доме, как наш. Раньше они не были подругами, поскольку тетечка Мусечка не говорила по –татарски, а ее новая подруга, Фаузия –апа не понимала по-русски, и конечно, не говорила. Но оставшись в одиночестве, в одном большом доме, они сблизились, подружились и очень активно общались, прекрасно понимая друг друга. Как им это удавалось – одна из загадок бытия.

Благодаря тетечке Мусечке Кафея-апа познакомилась с Фаузией – апой и узнала о проблеме с кошками. Родственники Фаузии –апы привезли кошку с собой, чем уже заслужили уважение, на мой взгляд. Переезжая на другой конец страны, не бросили животину. Я знаю полным-полно случаев, когда люди, если их можно так назвать, переезжают в новую квартиру и бросают животных на старой. Даже собак, не говоря уж о кошках.

С хлопотами переезда соседи не уследили за кошкой, и она прибыла в Казань, провезя с собой через весь Союз еще пару мигрантов, которыми кошка благополучно разрешилась через месяц после приезда. Котята подросли, вошли в нужный возраст и в свою очередь забеременели, причем одновременно с мамой. Теперь соседи в ужасе ждали потомства сразу от трех кошек. Какая-то из кошек должна была вот-вот родить, поэтому отложить операцию до следующей недели было невозможно. Где один, там и три. Все равно кошек придется оперировать, лучше за один раз все сделать, чем растягивать на недели.

Когда я маме по телефону изложила мои объективные причины невозможности визита к ним, она предложила приехать на следующий день. А вот это уже точно бесперспективное направление беседы. Завтра возвращается Борис из командировки, и проводить выходной в компании с зятем не является пределом моих желаний. Не могу я портить последний день, когда я смогу отдохнуть. Мама не вняла доводам здравого смысла и обиделась, упрекнув в эгоизме. Ничего себе эгоизм, провести выходной день, оперируя трех кошек соседей, за большое комсомольское спасибо. Откуда могут быть деньги у переселенцев, не имеющих постоянной прописки и прилично оплачиваемой работы. И уж, тем более, нет денег у престарелой пенсионерки, приютившей у себя незадачливых родственников.

В довершение ко всему, во время прогулки с Чарой я встретила двух старушек с собаками, причем по очереди, а не двух сразу. Что было бы предпочтительней, одним разом избавиться от обоих и свести их друг с дружкой, чтобы они обсудили обстоятельно проблемы своих питомцев. Бабули находились в возрасте «столько не живут» и имели таких же престарелых собак. У одной была болонка 17-ти лет от роду, у второй – средних размеров дворняга 14-ти лет, кобель, типичный «кабысдох». Оба пса для своих лет выглядели неплохо и чувствовали себя хорошо. Кобель при встречах пытался ухаживать за моей Чарой. Еще, как говорится, ого-го-го.

Обе бабули, едва завидев, бросались мне навстречу и принимались подробно и обстоятельно рассказывать о своих собаках, пытая меня, как можно улучшить жизнь их питомцев и достигнуть того же возраста, что и хозяйки. То есть, практически, бессмертия. Увы, медицина бессильна. Но бабули не внимали моим аргументам и продолжали пытать меня, не хуже следователя, расследующего преступление. Благодаря этим бабулькам мои прогулки с собакой в выходные дни превратились в «бег с препятствиями». Я крадучись пробиралась по нашей улице до железной дороги и обратно, выглядывая силуэты назойливых старушек, чтобы спрятаться от их всевидящего ока за ближайшим домом или деревом. После разговора с мамой я находилась в расстроенных чувствах, потеряла бдительность. В результате каждая из бабушек имела меня по полной программе.

День не задался, но впереди три операции. Надо, чтобы неприятности утра никак не сказались на их результатах. Рафа вызвался помогать мне. Когда есть ассистент, операцию проводишь намного быстрее. Он держит лигатуры, подает инструменты, а ты не отвлекаешься на эти манипуляции и делаешь все необходимое, чтобы удалить матку с яичниками и зашить разрез брюшной полости и кожу.

Несмотря на помощь, трех кошек я оперировала больше пяти часов. Непосредственно разрез и удаление органов занимает чуть больше получаса. А вот на подготовку к операции, премедикацию, наркоз, выбривание операционного поля, уходит не меньше часа, а иногда и больше. Все приходилось делать самой, Рафа в этих процедурах не помощник. Не доверю же я брить кошку парню, который сам не бреется. У него нет сноровки регулярно бреющихся мужчин. Он бы мне все кошку изрезал лезвием. Раньше я применяла машинку для стрижки людей, но она быстро затупилась и поточить ее негде, несмотря на разгул кооперативных услуг. А каждый раз покупать новую - мне не по средствам. Учитывая, что всех кошек Кафеи-апы и компании я оперирую за простое человеческое спасибо.

К вечеру, после трех операций, я чувствовала себя так же, как прооперированные мною кошки – совершенно без сил. Только что разрез не болел, а все остальное ноль в ноль. Кафея –апа испекла губадью, это мое любимое татарское кушанье. В обычном состоянии я могу ее съесть столько, сколько влезет и немного больше. Но сегодня у меня совершенно не было сил. После рабочей недели сразу такая нагрузка, которую и после отдыха тяжело выполнить. Все-таки, человеку нужен отдых, иначе просто зачахнешь. Был шарик наполненный и сдулся, лежит без движения на земле. Я себя таким шариком и чувствовала, даже сил есть не было. Пошла к себе, упала на кровать и лежала, тупо уставившись в телевизор, пока не заснула.

Утром я решила посвятить день ничего не деланью. А для начала позвонить Женьке и пожаловаться на жизнь. Конечно же, я не была настолько наивной, чтобы воспользоваться ближайшим телефоном – автоматом. Где меня могли заловить настырные бабули и замучить насмерть. После вчерашнего марафона я еще не пришла в себя и не смогла бы отбиться от этих моих «ночных кошмаров».

Мы с Чарой сделали быстрый марш-бросок до улицы Павлюхина, перешли дорогу и углубились в сквер за дворцом Кирова, в конце которого находилась телефонная будка. Главное, чтобы она была исправна, а там можно говорить, сколько угодно. О ней знали только местные. С остановки, за деревьями, будку не было видно. Не так много местных жителей рвалось пройти весь сквер, чтобы всласть наговорится по телефону. Только бы телефон был исправен. Благодаря уединенному расположению, на него чаще всего покушаются неуправляемые пубертаты. Гормоны играют и сил девать некуда.

К счастью, телефон работал. Первая удача за день. Может, он и дальше успешным будет. Женька начала разговор с упреков, почему меня не было на встрече нашей группы. Было весело, меня вспоминали. Грустили, что нет с ними, и все, как прежде, и дальше, в том же духе. У нас была дружная группа. Те из наших, которые сейчас работают в Казани, встречаются периодически. Если мне на все встречи ходить, то ни на что другое время не останется. Женька – человек семейный, ее быт замучил. Для нее такие встречи – отдушина, а для меня напряг. Я люблю своих однокурсников, но когда их слишком много, то любовь утомляет.

Наша с Женькой дружба после появления в моей жизни зятька Бориса еще больше окрепла. Появился дополнительный взаимный интерес. Неисчерпаемая тема для разговоров – взаимоотношения с любимыми родственничками. У Женьки с Люциферовной, у меня – с Борисом. Удивительно, как много времени тратится на переживания по поводу неприятностей. Радуемся немного, если есть чему. А потом, надолго страдания, жалобы на проблемы и несправедливость. Вместо конструктивного обмена положительными эмоциями, большую часть времени нашей беседы мы обсуждали родственничков, которых бог послал. Хотя, я подозреваю, что это козни лукавого и бог здесь ни при чем.

Уже в конце разговора Женька поинтересовалась моими зоопарковскими делами. Я рассказала про барсов с голубями, Генриха- злопыхателя, моих бандитских помощников. И напоследок, вспомнив о драке между обезьянами, похвасталась, как я без наркоза у макака яванского Яши раны обработала. Реакция на мой рассказ Женьки была совершенно неожиданной. Моя подруга – очень непредсказуемая девушка. Я к ее способностям привыкла и давно ничему не удивляюсь. Но на сей раз она, и меня потрясла. Без всякой связи с предыдущими словами, Женька сказала:

- Что за сионист у вас там в зоопарке окопался.

Сложная конструкция логических построений моей подруги была мне непонятна. Поразившись вопросу, я банально забубнила в ответ, как будто оправдывалась на собрании:

- Какой сионист? Причем здесь сионист. Я тебе о макаке рассказываю.

- Вот и я о том же. Что за сионист у вас клички зверям дает. Почему они у вас все Яши.

- А кто еще Яша?

- Как ты могла забыть убитого сервала, - упрекнула Женька, - его же тоже Яшей звали.

- Ну, та даешь, - наконец спохватилась я, - один из кошачьих, а другой обезьяна. Это же разные виды.

- Еще не хватало, чтобы у вас подряд все коты звались Яшами. Явный сионист клички дает. Ты знаешь, что любимое еврейское имя это Яша.

- Не знаю, но сейчас буду знать.

Женька могла на еврейскую тематику иронизировать долго. И анекдотов о евреях Женька знала больше всех известных мне рассказчиков. Почему –то как раз евреи уважают порезвиться по еврейскому вопросу. У меня кончались монетки по две копейки и выслушивать мнение Женьки по еврейскому вопросу не хватало времени и денег. Прошли те старые добрые времена, когда опустил две копейки и болтай, сколько душе угодно. Если, конечно, тебя очередь из кабинки не попросит. А сейчас одна монет – три минуты. Хочешь говорить дольше, опускай еще монету. Я наменяла почти двадцать двушек, но и они заканчивались, пока мы с Женей обсуждали нашу жизнь. Когда я сказала об этом Женьке, она сделала вывод:

-Ну, вот. Всегда так. Как еврейские проблемы обсудить, так вечно денег не хватает.

Я не согласилась:

- Не хватает не денег, а конкретно двухкопеечных монет. И потом, пардон, обсуждать сионизм в нашем зоопарке, в котором есть всего один человек, имеющий подругу еврейку, и этот человек сейчас говорит с тобой – это нонсенс. Это даже круче, чем на ферме, среди доярок, рассуждать о тенденциях мировой моды в следующем десятилетии. Нет, даже это можно представить. Но сиониста в зоопарке – уволь. Если тебя интересует, то макак к нам уже с готовой кличкой приехал. А сервала, кажется, Генрих назвал. Не помню точно. Женька, тебе своих проблем не хватает, чтобы выискивать происки мирового сионизма.

-Ох, Каманина, - вздохнула подруга.- Не видишь ты мировых тенденций, не чуешь, откуда ветер дует. Вот, погоди, спохватишься, а будет поздно.

- Чего будет поздно.

- Все будет поздно. Везде будут китайцы. А ты будешь выращивать собак на ферме для последующего забоя на мясо. Ты знаешь, что чау-чау значит ням-ням.

- Не знаю и знать не хочу. Никогда не буду выращивать собак на мясо. Лучше в дворники уйду. А потом, причем сионисты и китайцы? Будь последовательной. Я не поспеваю за скоростью твоей мысли.

- Это процессы взаимосвязанные, - глубокомысленно изрекла Женька. – Когда нибудь ты это поймешь. Но будет поздно.

Любит Женька поумничать. Вот уж о ком никогда не подумаешь, что современной политикой интересуется – это о Женьке. Подозреваю, что так и есть. Скорее всего, Рустик начитался газет, насмотрелся по телевизору разных передач и поделился мыслями с супругой. А она мне их преподносит, как сама додумалась. Умеет моя подруга с самым глубокомысленным видом что нибудь эдакое изречь, как плод своих многодневных умозаключений. Прям, Евгений Онегин, имеет счастливый талант «без принужденья в разговоре коснуться до всего слегка, с ученым видом знатока». Благо, тезка знаменитого персонажа. В общем, монетки кончились, гнусавый голос предупредил, что надо заканчивать разговор и на глубокомысленной фразе Женьки связь прервалась.

На обратном пути я снова счастливо избежала встречи с моими старушками – дознавателями и пришла как раз к обеду. Выходной закончился до обидного быстро. Погуляла с собакой, пообедала, немного почитала и уже вечер. Как незаметно пролетают выходные. Может, я отдыхать не умею. У меня и на работе время галопом несется. Так вся жизнь промчится. Не успеешь оглянуться и вот она, старость. Хотя, судя по Кафе Латыповне, не так она, старость, и страшна.